Дом, в котором живут злодеи

"СЫВОРОТКА СОВЕСТИ" (п. "з" ч.2 ст. 105 - убийство из корыстных побуждений)

Сын известного адвоката обвиняется в убийстве отца. Прокурор убеждён, что молодой человек, переодевшись официантом, отравил потерпевшего в ресторане. Мотивом убийства послужило опасение быть исключённым из завещания. Адвокат доказывает, что яд попал в организм жертвы другим способом. Что, когда и с какой целью могли подмешать погибшему юристу? Решить предстоит суду.

Москва, июнь 2010 г.

Информация к размышлению:
Судья - Шамраев Сергей Иванович, 40 лет. Любит порядок, ясность и дисциплину в рассмотрении дел.
Прокурор - Ипатьев Александр Павлович, 38 лет, старший советник юстиции. Искренне "болеет" за правоту родного ведомства.
Адвокат - Яркин Аскольд Владимирович, 46 лет. Считает, что долг хорошего адвоката в зале суда - говорить только правду.
Секретарь - Короткова Елена Сергеевна, 28 лет. Не пренебрегает закусочными быстрого питания.

Вместо предисловия. Фрагмент юридического шоу "Господа присяжные".

Зал суда. У прокурора Юмурджаковой (в синем мундире и с распущенными локонами) на лице странное облегчение человека, избежавшего тягостной необходимости. На первом ряду подсудимый - пожилой доходяга в очках. За столом рядом с клеткой - адвокат Зябликов, подвижный, смуглый, в изумрудно-зелёном галстуке; эта яркая деталь привлекает внимание к его умному лицу с быстрыми рысьими глазами. Стол судьи с табличкой "Лазутин В.А." пустует - он в совещательной комнате.

Секретарша: Прошу всех встать! Суд идёт.

Входит, резко распахнув дверь, высокомерный бледный брюнет с холодными голубыми глазами. Волосы у него чуть длиннее, чем следовало бы при таком амплуа. Это судья Лазутин.

Лазутин: Провозглашается постановление. Суд постановил коллегию присяжных заседателей распустить ввиду непрофессионального исполнения обязанностей. Уголовное дело вернуть на стадию предварительного слушания. Взять подсудимого под стражу...
Зябликов (вскакивает): Позвольте, но это произвол! Вы не имеете права отменять оправдательный вердикт!
Лазутин: Молчать в зале суда! Разъясняются мотивы принятого решения. Суд полагает, что защита своей тактикой (повышая голос) умышленно представила материалы уголовного дела в искажённом виде...
Зябликов: Я смотрю, вам обвинительный приговор важнее вашего достоинства, коллега! Вы что, не видите себя со стороны?
Лазутин (багровея): Не позорьтесь, господин адвокат!
Зябликов: Это вы только что себя опозорили!
Лазутин: Пристав! Выведите адвоката!
Зябликов: Я ещё вернусь. (Уходит в сопровождении пристава с гордо поднятой головой)

На экране тут же вспыхивают финальные титры.

Москва. Зал суда.
Из двери, замаскированной под стенную панель, выводят подсудимого Андрея Зябликова в наручниках. Это красивый молодой человек довольно высокого роста, со светло-каштановыми волосами и насмешливым взглядом - и это несмотря на предстоящий суд. Рядом с ним идёт Яркин в строгом сером костюме. Из коридора входит прокурор Ипатьев - хорошо сложенный голубоглазый блондин с упрямым подбородком; он очень похож на главного героя знаменитой фантастической саги "Стар Трек". Он размашистой походкой проходит на своё место, где рядом уже сидит потерпевший Вячеслав Зябликов, полноватый, рыжеватый и, в общем, мало похожий на младшего брата.

Короткова (выходит из совещательной комнаты): Прошу всех встать! Суд идёт.

Входит судья Шамраев. С первого взгляда в нём видно человека властного и сдержанного. В районном суде все знают, что Шамраев не церемонится с преступниками и приговоры его весьма суровы: в деле, по обстоятельствам похожем на сегодняшнее, он вкатил такому же молодому парню пожизненный срок. Впрочем, не менее известно и другое обстоятельство - Сергей Иванович никогда не спешит с выводами.

Шамраев: Здравствуйте, прошу садиться. Рассматривается уголовное дело по обвинению Зябликова Андрея Анатольевича в убийстве Зябликова Анатолия Станиславовича из корыстных побуждений, то есть по п. "з" ч. 2 ст. 105. Елена Сергеевна, явка всех свидетелей обеспечена?
Короткова: Ваша честь, все свидетели явились и ожидают вызова в коридоре.
Шамраев: Подсудимый, встаньте, устанавливается ваша личность. Зябликов Андрей Анатольевич, 1984 г.р., проживаете в Москве по адресу ***, официально не работаете?
А. Зябликов: Да, ваша честь, официально нигде, но вообще я изобретатель.
Шамраев: Не имеет значения. Претензии по копии обвинительного заключения имеются?
А. Зябликов: Нет, ваша честь.
Шамраев: В качестве потерпевшего выступает старший сын убитого Зябликов Вячеслав Анатольевич. Это вы?
В. Зябликов (с готовностью встаёт): Я, ваша честь.
Шамраев: Вы родились в 1979 г., проживаете вместе с подсудимым...
В. Зябликов: Точнее - он с нами.
Шамраев: Заместитель директора магазина "Шпионикс" по продаже видеоаппаратуры?
В. Зябликов: Да, и этот случай может ударить по моей карьере!
Шамраев: Если вы хотите ходатайствовать о рассмотрении дела в ваше отсутствие...
В. Зябликов: Нет-нет, что вы!
Шамраев: Не хотите, так не хотите. Объявляется состав суда: дело рассматривает федеральный судья Шамраев Сергей Иванович; сторону обвинения представляет прокурор старший советник юстиции Ипатьев Александр Павлович; интересы подсудимого защищает (заглянув в бумаги) адвокат Яркин Аскольд Владимирович... хм. (Бросает оценивающий взгляд на незнакомого ему адвоката) Так... протокол ведёт секретарь Короткова Елена Сергеевна. Будут ли отводы к составу суда? (Отводов нет. Шамраев разъясняет подсудимому и потерпевшему права. Ходатайств не заявлено) Суд переходит к судебному следствию. Слово предоставляется прокурору Ипатьеву.
Ипатьев (встаёт с папкой в руках, практически, впрочем, не заглядывая в неё на протяжении своей речи): Ваша честь, сегодня нам предстоит рассмотреть непростое дело, поскольку погиб наш коллега, один из лучших юристов Москвы - Анатолий Станиславович Зябликов. И тем тяжелее, что в этом преступлении обвиняется его родной сын. Предыстория преступления такова. Подсудимый Андрей Зябликов нигде не работал, бесконтрольно тратил отцовские деньги и в итоге накалил ситуацию в семье до предела: Зябликов-старший угрожал лишить сына наследства. Чтобы отец не успел переменить завещание, подсудимый решил убить его. Нужно сказать, что, помимо основной работы, Анатолий Зябликов периодически снимался в телепрограмме "Господа присяжные". Подсудимый знал, что каждый раз перед съёмками его отец завтракает в ресторане "У Ерванта". 11 мая подсудимый, введя в заблуждение своего друга - хозяина ресторана - переоделся официантом, наклеил усы и подал отцу завтрак, в который добавил растворённый в воде противотуберкулёзный препарат "Ларусан". В больших дозах этот препарат через 1-3 часа вызывает остановку сердца. В тот же день Анатолий Зябликов во время съёмок потерял сознание и умер до приезда врачей. Основываясь на собранных уликах, следствие предъявило обвинение Андрею Зябликову, находящемуся перед нами на скамье подсудимых, по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ. У меня всё, ваша честь.

Шамраев слушает его с непроницаемым лицом. Однако дерзкая улыбка подсудимого ему явно не по вкусу.

Шамраев: Подсудимый, встаньте. Вам понятно, в чём вы обвиняетесь?
А. Зябликов: Слова вроде понятные, русские.
Шамраев (хмуря брови): Вы виновны или невиновны?
А. Зябликов: Я понятия не имею, кто это сделал, но, во всяком случае, не я. От моей сыворотки совести никто бы не умер.
Шамраев (испытующе): Каково мнение защиты?
Яркин: Ваша честь, я солидарен с моим подзащитным. В судебном заседании мы представим факты, свидетельствующие о том, что мой подзащитный не причастен к преступлению.
Шамраев: Подсудимый, вы готовы дать показания?
Яркин: Ваша честь, защита ходатайствует об изменении порядка исследования доказательств. Я предлагаю допросить сначала потерпевшего.
Шамраев: Хм, есть у вас такое право. Потерпевший Зябликов, пройдите к трибуне. Напоминаю, что вы обязаны говорить только правду, но у вас есть право не свидетельствовать против вашего родного брата.
В. Зябликов: Лучше бы у меня и не было брата, чем такой. При моей должности... Извините, ваша честь, я хотел сказать, что буду давать показания.
Шамраев: Тогда мы вас слушаем, и убедительная просьба - говорите по существу.
Ипатьев: Для начала охарактеризуйте вашего брата.
В. Зябликов: Андрей в нашей семье был балбесом. Кое-как доучился в вузе, нигде не работал, зато деньги из нашего бюджета тянуть умел. А деньги у него уходили просто как вода. Он вечно встревал в какие-то авантюры.
А. Зябликов (язвительно): Это мои изобретения ты называешь "авантюрами"? С таким же успехом я могу назвать твою работу, например, тягомотиной.
В. Зябликов: Слушай, не зли меня! Что ты вообще понимаешь в работе? Ваша честь, он только и умеет, что ставить весь дом на уши! Сначала говорящая зажигалка, потом якобы детектор лжи - из обычной флэшки, ваша честь, ну как он будет работать? - а теперь ещё и сыворотка совести.
А. Зябликов: Когда ты уверял жену, что деньги одолжил Петровскому, а не проиграл в покер - детектор лжи, между прочим, сработал.
В. Зябликов: Это вообще не имеет значения!
Шамраев: Подсудимый, вам слова не давали. Тишина в зале суда!
Ипатьев: И, насколько я понял, такой образ жизни подсудимого не устраивал ваших близких?
В. Зябликов: Да ясное дело. Отцу надоело платить за его разгильдяйство. И незадолго до его смерти был ужасный скандал...
Ипатьев: Какого числа?
В. Зябликов: 6 мая. Отец тогда сказал, что лишит Андрея наследства, оставит только комнату в квартире. И если бы не этот дурацкий съёмочный график, он бы сражу же переписал завещание.
Яркин: Значит, прежнее завещание пока в силе?
В. Зябликов: Да, но если суд вынесет обвинительный приговор, я добьюсь, чтобы Андрея из него исключили. У меня ведь будет на это право?
Шамраев: Вы хотите заявить гражданский иск?
В. Зябликов: Н-нет, пока нет.
Ипатьев: Вы говорили о съёмках. Как часто покойный участвовал в программе "Господа присяжные"?
В. Зябликов: В зависимости от сценария - два, ну там, три раза в неделю.
Ипатьев: И каждый раз перед съёмками он завтракал в одном и том же ресторане?
В. Зябликов: Да. Видите ли, моя жена на тот момент была в положении и сидела на строгой диете. А поскольку она хозяйка... в общем, нам всем пришлось перейти на паровые овощи без соли. А отец привык перед съёмками плотно завтракать.
Ипатьев: Подсудимый знал об этом?
В. Зябликов: Все знали.
Ипатьев: Опишите подробно, какие события происходили утром 11 мая.
В. Зябликов: Андрей с утра куда-то засобирался. Обычно он валяется в постели допоздна, а в тот день вдруг ушёл без десяти десять. А отец уехал примерно через полчаса. Съёмки были назначены на 12, он хотел не спеша позавтракать. А в два часа мне позвонили и рассказали о смерти отца.
Ипатьев: Ваша честь, разрешите обратиться к материалам судмедэкспертизы? В них указано, что смерть Анатолия Зябликова наступила 11 мая в 13.35 от сердечного приступа, вызванного смертельной дозой противотуберкулёзного препарата "Ларусан". Потерпевший, этот препарат без рецепта не продаётся - мог ли, по-вашему, подсудимый иметь к нему доступ?
Яркин: Ваша честь, я заявляю протест! Потерпевшего вынуждают делать выводы, способствующие версии обвинения.
Шамраев: Протест принят.
Ипатьев: Хорошо. Есть ли в вашем доме такое лекарство?
В. Зябликов: Да, есть. Наша мать умерла два года назад от туберкулёза. Она тоже была адвокатом и заразилась от какого-то сидельца. Мы не выбросили её лекарства.
Ипатьев: Вопросов больше нет, ваша честь.
Яркин: Вячеслав Анатольевич, а вообще ваш отец чем-нибудь болел?
В. Зябликов: Да ничем... только изжога бывала после жареного.
Яркин: Он принимал лекарства?
В. Зябликов: Да, какие-то капсулы. Он вообще с работы иногда приносил бесплатные лекарства - от спонсоров.
Яркин: И он носил эти капсулы с собой?
В. Зябликов: У него в портфеле всегда была коробочка.
Яркин: Вопросов не имею.
Шамраев: Суд переходит к допросу подсудимого. Встаньте.

Зябликов встаёт. Он держится очень непринуждённо, но не развязно.

Яркин: Андрей Анатольевич, для начала давайте выясним вот что: были ли вы 11 мая в ресторане "У Ерванта"?
А. Зябликов: Да, был. И официантом я переодевался. Но не для того, чтобы убивать!
Яркин: Тогда объясните суду, зачем?
А. Зябликов: Видите ли, я создал одну вещь... Я назвал её "сывороткой совести".
Ипатьев (ядовито): Да будет вам известно, молодой человек, что сыворотка правды давно существует. Под этим названием всему миру известен пентонал натрия...
А. Зябликов: Поверьте, вот это я знаю не хуже вас. А вы знаете, что некоторые растения могут влиять на внутренние побуждения человека? (Усмехаясь) Я не про мак, уважаемый суд. Я покопался в литературе и создал такой эликсир из лекарственных растений. Абсолютно безвредный.
Яркин: А с какой целью вы его изобрели?
А. Зябликов: Просто интересно, где у людей совесть. В частности, у моего отца, не тем будь помянут. После той сцены из-за наследства я не сомневался, что Славка чужими руками расчищает себе место в завещании. Ну, а раз по-человечески с отцом поговорить не вышло... я решил пустить в ход мою сыворотку совести.
Яркин: Но почему вы выбрали такой необычный способ?
А. Зябликов: По двум причинам. Во-первых, дома на меня и без того косо смотрели. А во-вторых, отец в последнее время предпочитал общепит.
Яркин: Опишите подробно ваши действия утром 11 мая.
А. Зябликов: Я ушёл из дома пораньше - не хотел ни с кем пересечься - где-то без десяти - без пятнадцати десять. За полчаса доехал до Ерванта. Мы с ним накануне обо всём договорились...
Шамраев (уточняет): Со свидетелем Аветикяном?
А. Зябликов: Ну да, Ервант мой приятель. У него уже всё было приготовлено - фирменный жилет и галстук, а накладные усы я с собой принёс, они у меня давно лежали. Ну, я переоделся в подсобке и стал ждать отца. В одиннадцать Ервант позвал меня на кухню и вручил поднос. Там была жареная рыба, соусник с соусом и вино. Я всё это дело понёс в зал.
Яркин: Скажите как можно точнее - в какой момент и куда вы добавили ваш эликсир?
А. Зябликов: Хм... я остановился в коридоре между кухней и залом и вылил пузырёк в соусник.
Яркин: А дальше?
А. Зябликов: Отнёс блюдо отцу - он меня даже не узнал с этими джигитскими усищами! - и поспешил в подсобку. Переоделся в своё и ушёл, а пузырёк выкинул в фонтанчик на углу улицы.
Яркин: Ваша честь, вопросы окончены, я хотел бы предъявить вещественные доказательства. Во-первых, на листе дела 82 находится экспертиза изъятого в комнате моего подзащитного вещества, а именно флакона с жидкостью зелёного цвета. В данном флаконе содержалась смесь настоев лекарственных растений - руты, валерианы и мяты. Данное вещество имеет специфический привкус, но для здоровья, по заключению экспертов, абсолютно безвредно. Далее, обратимся к материалам судмедэкспертизы. В желудке погибшего Зябликова обнаружены следы пряных трав, в том числе той же руты и той же мяты.
Ипатьев: Мало ли какие приправы могли быть в соусе?
Яркин: Давайте проясним этот вопрос у свидетеля Аветикяна. В-третьих, протокол осмотра фонтанчика на углу улицы Литейщиков. Из него был извлечён аптечный пузырёк тёмного стекла, на котором полностью отсутствуют какие-либо следы. Говорить о том. что именно в этом пузырьке находилось опасное лекарство - простите, несколько самонадеянно.
Шамраев: Так, это в деле есть. У вас всё? Слово обвинению.
Ипатьев (с готовностью): Андрей Анатольевич, очень хорошо, что вы признались в вашей авантюре, но всё-таки давайте уж идти до конца. У вас был конфликт с отцом и почему?
А. Зябликов: Да, был. Отец не очень-то верил в мои изобретения. Ну, и наговорил со злости насчёт завещания. А Славка, конечно, за это ухватился.
Ипатьев: Вы знали, что в вашем доме хранится средство "Ларусан"?
А. Зябликов: Может, и знал, но не помнил. Старые лекарства... Это вопрос к брату или его жене, они у нас два скопидома.
Ипатьев: Кроме лекарственных трав, вы в ваш эликсир точно ничего не добавляли?
А. Зябликов: Незачем. Мой эликсир действует на подсознательное начало. Основной компонент - рута - традиционный символ раскаяния, значит, на подсознательном уровне её запах способен вызвать...
Шамраев: Всё это интересно, но к делу не относится. У обвинения будут ещё вопросы?
Ипатьев: Нет, ваша честь, но я тоже хочу обратить ваше внимание на вещественные доказательства. Из домашней аптечки в квартире Зябликовых изъята вот эта упаковка таблеток "Ларусан" (показывает коробочку). На ней имеются следы прикосновения резиновых перчаток. Видимо, подсудимый стремился не оставить следов.
Яркин: Уважаемый Александр Павлович, резиновые перчатки есть в любой аптечке и могли пролежать сколько угодно на этой коробочке. Руками в перчатках её мог брать и доктор, который лечил мать моего подзащитного. И кроме того, где доказательства, что препарат из этой коробочки и из желудка погибшего - один и тот же? "Ларусан" производит не одна фармацевтическая компания...
Шамраев: Суд даст оценку доказательствам в совещательной комнате. Допрос подсудимого можно считать оконченным? (Ипатьев кивает) Суд переходит к допросу свидетелей. Вызывается свидетель Аветикян.
Пристав: Свидетель Аветикян!

Входит толстенький, приземистый гражданин с характерной южной внешностью. Он выглядит растерянным и оттого трогательным, несмотря на устрашающих размеров усы.

Шамраев: Так, вы Аветикян Ервант Ашотович, родились в 1975 г. в г. Феодосии, проживаете в Москве по адресу ***, вы владелец ресторана национальной кухни "У Ерванта"?
Аветикян (с акцентом): Да, ваша честь.
Шамраев (предупреждает о ложных показаниях): Вопросы к свидетелю.
Ипатьев: Ервант Ашотович, кто из участников событий вам знаком?
Аветикян: Андрей-джан мой большой приятель. И его отец - прекрасный человек. Всегда был моим почётным гостем. Очень большая потеря, слов просто нет.
Ипатьев: Подсудимый просил вас о какой-нибудь услуге?
Аветикян: Да, это было 10 мая. Мы с Андреем пили в моём кабинете коньяк, и вот тогда он попросил меня помочь ему в одном розыгрыше.
Ипатьев: Поподробнее об этом.
Аветикян: Странный у нас, понимаете, разговор зашёл... Я Андрею в шутку посоветовал изобрести машину невидимости, а он мне говорит: её уж давно придумали. Вот, говорит, хоть твои официанты - все в усах, в жилетках, одного от другого не отличишь - а почём мы с тобой знаем, что у них на уме? Да если я - это он мне - такие усищи наклею, меня отец родной не узнает!
Яркин: Позвольте! Так вы захотели это проверить или мой подзащитный?
Аветикян (укоризненно): Ай, я ещё не закончил. Как раз тогда Андрей и попросил меня помочь. Откуда ж я знал, что такая беда? Я-то думал, это розыгрыш.
Ипатьев: Вы не отвлекайтесь. В чём заключалась эта самая помощь?
Аветикян: Всего ничего. Андрею нужен был форменный жилет на следующий день. И ещё он попросил предупредить, когда Анатолий Станиславович сделает заказ.
Ипатьев: Во время этого разговора Зябликов упоминал о какой-либо "сыворотке совести"?
Аветикян: Нет, первый раз слышу. Такое только в кино про Джеймса Бонда бывает!
Ипатьев: А знали ли вы, что подсудимый... кхе-кхе... как у подсудимого складывались отношения с отцом?
Аветикян: Мне только на следствии рассказали - точнее, наговорили сорок бочек арестантов.
Ипатьев (про себя): Даст бог, мы хоть одного прижмём к стенке. (Вслух) Последний вопрос - вы видели, чтобы подсудимый проделывал с блюдом какие-либо манипуляции?
Аветикян: Какие ещё манипуляции? Если бы с блюдом что случилось, я бы сразу приготовил новую порцию!
Ипатьев: Ваша честь, это доказывает, что подсудимому не нужны были лишние свидетели.
Яркин: Вы так говорите, будто мой подзащитный собирался и господина Аветикяна отправить в лучший мир.
Ипатьев: Если быть честным, я считаю, что свидетель у нас дёшево отделался.
Яркин: Ваша честь, я, в свою очередь, считаю, что эти намёки оказывают на свидетеля психологическое давление, и потому заявляю протест.
Шамраев: Протест принят. Ещё не время для выводов. У защиты будут вопросы к свидетелю?
Яркин: Да, ваша честь. Ервант Ашотович, что за блюдо заказывал в тот день Зябликов?
Аветикян: Наше фирменное блюдо - форель в ореховом соусе. У нас всегда свежая форель, её живой привозят прямо из озера Севан...
Яркин: Скажите - входит ли в рецепт этого блюда такое пряное растение - рута?
Аветикян: Ай, конечно, я знаю, что такое рута, но в ореховый соус я её никогда не кладу. Я вообще не люблю её запах. Я добавляю красный перец, укроп, тмин...
Яркин: А мяту и валериану?
Аветикян: Боже упаси, кто же ест валерьянку, кроме кошек? А мята кладётся только в весенний салат...
Яркин: Ваша честь, а это, в свою очередь, доказывает, что травы могли оказаться в желудке потерпевшего только как составные части этого самого эликсира совести. У меня будет ещё вопрос. Вы видели, чтобы Зябликов после еды принимал лекарства?
Аветикян: Ни разу! Что ж я за хозяин, если гости после моей стряпни лекарства пьют? Но коробочку от таблеток однажды при мне выбросил, когда уходил.
Яркин: А в тот день вы не видели - были у Зябликова при себе таблетки?
Аветикян: Не знаю, может, и были. Работа у него нервная, в конце концов. А здоровье надо беречь. У вас в Москве воздух - не то что в горах...
Яркин: Вопросов больше нет.
Шамраев: У обвинения их не появилось? (Вопросов нет) Садитесь, Аветикян. Вызывается свидетель Лазутин!

Входит тот самый телесудья, которого мы видели в прологе. Он в строгом костюме с галстуком. Фигура не из тех, которой можно гордиться - в этом смысле мантия была к нему милосердна - но держится он с большим апломбом.

Шамраев (смерив его критическим взглядом): Вы Лазутин Виктор Алексеевич, родились в 1974 г., проживаете по адресу ***, вы актёр телевидения?
Лазутин: Я постоянный участник телепередачи "Господа присяжные" и ваш в некотором роде коллега.
Шамраев (оторопев на долю секунды): Вот как... вы, верно, знаете, что нельзя врать в зале суда?
Лазутин (самодовольно): Я прекрасно об этом осведомлён.
Шамраев: Вопросы к свидетелю.
Ипатьев: Виктор Алексеевич, очевидцем каких событий вы стали 11 мая?
Лазутин: На тот день у нас была назначена съёмка. Участвовали я, Зябликов и эта новенькая с невозможной фамилией... Юмурджакова. Я ещё сначала заметил, что Зябликов выглядит неважно. И вдруг посреди съёмки - как раз шло представление доказательств, и Зябликов произнёс целую тираду - так вот, как раз посреди реплики он вдруг начал задыхаться и схватился за сердце. Я не сразу понял, что это всерьёз.
Шамраев: Как?!
Лазутин: А он в этот момент говорил - "у каждого честного человека сердце кровью обливается". Но потом я уже увидел - ему было по-настоящему плохо. Он стал весь белый, его заколотило, как припадочного, а потом он упал. Тогда прокурор закричала: "Остановите съёмку!" Вызвали врача, тот - скорую. Только было уже поздно.
Ипатьев: Ваша честь, свидетель описал нам типичную картину отравления изомиазидным препаратом, а именно "Ларусаном". Уточните, во сколько это произошло?
Лазутин: Примерно час дня - пять минут второго.
Ипатьев: Ваша честь, напоминаю, что яд поступил в организм Анатолия Зябликова примерно в 11 часов, и через 2 часа уже наступила смерть. Это соответствует токсическим свойствам "Ларусана". Вопросов больше не имею.
Шамраев: У защиты?
Яркин: У защиты будет много вопросов. Во-первых, господин Лазутин, как у вас складывались отношения с Зябликовым?
Лазутин: О мёртвых, конечно, либо хорошо, либо - сами знаете... Непросто общаться с человеком, чьё самомнение выше его достижений.
А. Зябликов: Кто бы говорил...
Яркин: Поверьте, это я знаю. Но были ли между вами конфликты?
Лазутин: Не такие, чтобы вы могли в чём-то меня обвинить.
Яркин: Положим. Тогда такой вопрос: кем работает ваша уважаемая супруга?
Ипатьев: Какое это имеет отношение к делу?
Яркин: Имеет, и вы это поймёте, как только свидетель ответит на вопрос.
Лазутин (высокомерно): Допустим, моя супруга занимается бизнесом.
Шамраев: Свидетель, здесь вы не судья и не на съёмочной площадке Прекратите делать всем нам одолжение и говорите по существу!
Лазутин (желчно): Моя жена - совладелец фармацевтической компании.
Яркин: И эта компания, насколько мне известно, является спонсором передачи, где вы снимаетесь?
Лазутин: И что вы хотите этим сказать?
Шамраев: Я неясно выразился? Ваше право задавать вопросы осталось за дверью этого зала!
Яркин: Хорошо, я задам более конкретный вопрос. Предоставляет ли спонсор участникам передачи бесплатные лекарства?
Лазутин: Предоставляет. Но, слава богу, у нас ядов никто не просил!
Яркин (ехидно): Я надеюсь, вы их и не производите. А какие лекарства принимал покойный Зябликов?
Лазутин: Только желудочные капсулы "Медиум".
Яркин: Вам известно, кто, когда и при каких обстоятельствах в последний раз передавал Зябликову эти капсулы?
Лазутин: Понятия не имею. Я их не раздаю.
Яркин: Ваша честь, вопросов к свидетелю не будет. Однако я прошу суд приобщить к материалам уголовного дела фармацевтический каталог фирмы "Никомед". На странице 16 есть описание противотуберкулёзных средств, в том числе "Ларусана".
Ипатьев: Обвинение протестует. На таком призрачном основании можно притянуть к делу всех фармацевтов Москвы.
Шамраев: Суд постановил: доказательство обозреть, вопрос о приобщении к делу решить впоследствии. Ещё вопросы?
Яркин: Вопросов нет, но защита ходатайствует о вызове свидетеля защиты Юмурджаковой.
Шамраев: Свидетель, садитесь в первом ряду. Вызывается свидетель (с заминкой) Юмурджакова.
Пристав: Свидетель Юмурджакова!

Бывшая судья выглядит совершенно неузнаваемой в шёлковом платье, переливающемся, как раковина на картине Врубеля. Она подстригла волосы, но они выглядят такими же пышными и непокорными.

Шамраев: Вы Юмурджакова Динара Муратовна, 1974 г.р., родились в Казани, проживаете в Москве по адресу ***, вы актриса телевидения?
Юмурджакова: Сейчас - да, ваша честь.
Шамраев: Вы снимаетесь в передаче "Господа присяжные"?
Юмурджакова: Да, уже два месяца.
Шамраев: Вы тоже наверняка знаете, что обязаны говорить правду. Вопросы сторон.
Яркин: Динара Муратовна, расскажите откровенно - какая сложилась в последние месяцы атмосфера в вашем творческом коллективе?
Юмурджакова (чуть сдвинув брови): Если говорить прямо - очень нездоровая. Видите ли, есть такие люди, которые подминают под себя целый коллектив, когда не могут добиться внимания честным путём...
Лазутин (с места): Вы, конечно, о Зябликове.
Юмурджакова (Шамраеву, спокойно и с расстановкой): Нет, ваша честь, я как раз имею в виду господина Лазутина. Я могу многое понять, но воинствующее невежество и хамство...
Лазутин: Я требую занести в протокол: меня оскорбляют!
Юмурджакова (словно не слыша его): ... в последние месяцы стали у нас нормой жизни. Сначала ссоры шли в кулуарах, а потом дошло до съёмочной площадки...
Яркин: Расскажите об инциденте, который произошёл на съёмках 20 апреля.
Юмурджакова: Это была моя вторая передача. Впечатления ещё те... В тот день снимались Лазутин, Зябликов и я. Присяжные вынесли оправдательный вердикт, и тут случилось неожиданное. Только Лазутину могло прийти в голову наизнанку вывернуть УПК, и он разогнал присяжных. Я была, что называется, в тихом шоке. И тут Анатолий Станиславович вскочил и высказал всё, что думает. Этого не было в сценарии, но, честно говоря... я была им восхищена. А кончилось всё совсем уж безобразно. Лазутин был в истерике, требовал переснять конец, заменить адвоката, но, я так понимаю, из-за рейтинга, выпуск всё-таки попал в эфир.
Лазутин: Возмутительно!
Яркин: Этот случай как-то отразился на отношениях между Лазутиным и погибшим Зябликовым?
Юмурджакова: Лазутин ходил как бочка с фитилём, а на Зябликова смотреть спокойно не мог. Даже прошёл слух, якобы он добивается, чтобы Анатолия Станиславовича уволили по статье.
Ипатьев: Я, конечно, понимаю, что женщины знают всё и обо всём, но такой случай вряд ли мог быть поводом к убийству.
Юмурджакова (слегка покраснев): Уважаемый коллега, я пришла не сплетничать, а давать показания.
Яркин: Скажите, а когда последний раз вы видели у Зябликова лекарство от изжоги?
Юмурджакова: Утром 10 мая. Но я в тот день заезжала в телецентр совсем ненадолго, мы только встретились возле кофейного автомата. Я помню, он прятал в карман коробочку и ещё сказал - "Последняя капсула осталась".
Яркин: Спасибо. Вопросов больше нет.
Шамраев: У обвинения?
Ипатьев: Не будет.
Шамраев: Садитесь, свидетель. Кто у нас там ещё в списке?
Яркин: Защитой был заявлен свидетель Андрюшкин.
Шамраев: Пристав, пригласите...
Лазутин: Дайте мне слово! Я не понимаю, зачем звать человека, который ушёл из передачи со скандалом?! Если уж звать наших коллег, то почему бы не пригласить госпожу Олонецкую или госпожу Захарову?
Шамраев: С в и д е т е л ь Лазутин! (подчёркивая слово "свидетель") Вам никто не дал право здесь распоряжаться. Суд налагает на вас штраф в три тысячи рублей. При следующей попытке вообразить себя на съёмках отправитесь в коридор. Пристав, пригласите свидетеля Андрюшкина.
Пристав: Свидетель Андрюшкин!

Входит невысокий, круглый человек с добродушным лицом, на котором очень забавно смотрятся маленькие круглые очки.

Ипатьев (улыбаясь): Какие люди...
Шамраев: Здравствуйте, свидетель. Андрюшкин Василий Андреевич, 1970 г.р., проживаете в Москве по адресу ***, вы адвокат, член Московской коллегии юристов?
Андрюшкин: Да, ваша честь. Рад вас здесь видеть (улыбается в ответ).
Шамраев: Обязанности ваши вам известны - будьте любезны, ответьте на вопросы вашего коллеги.
Яркин: До мая 2010 г. вы были постоянным участником и сценаристом телепередачи "Господа присяжные"?
Андрюшкин: Был.
Яркин: Ваш последний съёмочный день пришёлся на 10 мая?
Андрюшкин: Так и было. Я весь тот день уговаривал Анатолия - уходи, говорю, нервы дороже. А он не хотел, всё надеялся Лазутина на место поставить. (Махнув рукой) Всё равно что с ветряными мельницами драться.
Яркин: Неужели конфликт так обострился?
Андрюшкин: Про вердикт вы, конечно, знаете. Но это полдела. Лазутин после того случая что-то часто стал приставать со своими инициативами к нашему редактору. И началось! Три моих готовых сценария перед съёмками перекроили по живому. Потом эти послесловия, которые ставят всё с ног на голову. Все, и Толя в первую очередь, были уверены, что Лазутин это заварил из мести.
Лазутин: Клевета и провокация!
Шамраев: Плохо же вы играли судью, свидетель, если правил поведения не помните. С вас ещё тысяча рублей штрафа. Продолжаем.
Яркин: Расскажите подробно, что произошло в тот день сразу после окончания съёмок.
Андрюшкин: Мы отсмотрели материал и разошлись. Уже на выходе Анатолий вдруг спохватился, что забыл в павильоне своё лекарство. Это, конечно, невелика потеря, всего одна капсула и оставалась. Мы решили было, что возвращаться нечего, как вдруг с лестницы спускается Лазутин, и вид у него, знаете ли, такой елейный-елейный, а в руках коробочка. "Вот, - говорит, - вы забыли, Анатолий Станиславович".
Яркин: И Зябликов взял эту коробочку?
Андрюшкин: Взял.
Яркин: А вспомните, присутствовал ли Лазутин при просмотре отснятой плёнки?
Андрюшкин: Вы знаете, нет. И это странно. Особенно в последнее время, когда он повадился всех учить, с какого конца редьку кушают.
Яркин: Спасибо, ваша честь, вопросов больше нет.
Шамраев: У обвинения?
Ипатьев (удивлённо): Нет...
Яркин: Ваша честь, рассказ свиидетеля Андрюшкина - заключительное звено в цепи логических рассуждений, которые выводят нас на личность подлинного виновника событий. У покойного Зябликова существовал конфликт, причём по принципиальным вопросам, со свидетелем Лазутиным. И почему-то именно этот свидетель неожиданно проявляет предупредительность, принеся потерпевшему забытое лекарство. А ведь Зябликов страдает изжогой и, поев жареной рыбы, непременно примет капсулу до начала съёмок. Вот, ваша честь, ещё один путь, которым яд мог попасть в организм жертвы!
Юмурджакова: Ваша честь, разрешите дополнить мои показания? (Живо, словно боясь упустить важное воспоминание) Василий Андреевич, был же у вас сценарий, где точно так же яд добавили в капсулу с лекарством? "Смерть из коробочки" назывался? Ваша честь, в этом выпуске как раз снимался Лазутин, и он отмёл именно эту версию с капсулой!
Лазутин: Очаровательно. Послушать вас, так я и способ убийства у господина Андрюшкина позаимствовал. Но с чего вы взяли, что я вообще брал в руки капсулы господина Зябликова?
Яркин: Согласно УПК я имею право ходатайствовать о выезде суда на место событий. Мы отправимся в телецентр, возьмём записи с видеокамеры, которая охватывает тот участок павильона, где стоит стол защитника...
Лазутин: Не думаю, что у вас что-то выйдет, уважаемый. Та камера после праздников вышла из строя!
Яркин: А позвольте узнать, почему вы потрудились это выяснить? Не затем ли, чтобы не навлечь на себя подозрений? Я ведь могу взять и пробы с поверхности вашего стола - (язвительно) если вы не потрудились его заново покрасить.
Лазутин: Ваша честь, на меня оказывается давление!
Шамраев: Так, постойте. Защитник, вы действительно намерены заявить такое ходатайство?
Яркин: Не намерен хотя бы потому, что камера, которая меня интересует, действительно испортилась. Вот выписка из журнала службы безопасности. Кроме того, была отключена камера, в объективе которой имеется и дверь в гримёрную свидетеля Лазутина. Ходатайство же моё следующее - я прошу эти выписки приобщить к материалам дела.
Шамраев (просмотрев документы): Мнение обвинения?
Ипатьев: На усмотрение суда.
Шамраев: Суд удовлетворяет ходатайство защиты. Имеются ли дополнения к судебному следствию? (Дополнений нет) Суд переходит к судебным прениям. Слово для поддержания государственного обвинения имеет старший советник юстиции Ипатьев Александр Павлович.
Ипатьев: Спасибо, ваша честь. Как ни жаль мне потраченных защитой усилий, факты не позволяют мне отступить от той версии, которую государственное обвинение поддерживало с самого начала. Давайте подведём итог тому, что мы здесь услышали. Подсудимый Зябликов имел основания желать смерти отца, чтобы не лишиться содержания и доли наследства. Если, к примеру, тот же свидетель Лазутин мог разрешить конфликт, не прибегая к физическому устранению Зябликова-старшего, то для подсудимого единственным выходом из положения являлось преступление, так как при первой же возможности его отец был твёрдо намерен переписать завещание. Пойдём далее. Подсудимый имел доступ к хранившемуся в доме сильнодействующему лекарству "Ларусан". Оно продаётся лишь по рецепту, встречается далеко не в каждом доме и, что самое любопытное, именно это вещество в смертельной концентрации было обнаружено в организме погибшего. И, наконец, способ совершения преступления. Подсудимый не отрицает, что он умышленно переоделся официантом, изменил внешность и добавил в пищу отцу постороннее вещество. Не отрицает исключительно потому, что скрывать это было абсурдно! Вопрос в том, что за постороннее вещество оказалось в то роковое утро в тарелке Анатолия Зябликова. Обвинение считает, что это и была смертельная доза препарата "Ларусан". Да, у нас нет пузырька с остатками яда - Андрей Зябликов позаботился уничтожить улики, но косвенные доказательства подтверждают этот вывод. Доказано, что лекарство попало в организм через пищеварительный тракт - это первое. Ни до, ни после трапезы в ресторане "У Ерванта" потерпевший никакой пищи не принимал - это второе. При такой концентрации "Ларусан" мог попасть в организм только в то время, в которое потерпевший завтракал в ресторане - это третье. Сложите всё вместе. и получится чёткая, не допускающая сомнений картина виновности подсудимого. Исходя из вышеизложенного, я прошу признать Зябликова Андрея Анатольевича виновным по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ и назначить ему наказание в виде 13 лет лишения свободы в колонии строгого режима.
Шамраев: Потерпевший, вы можете высказаться в прениях.
В. Зябликов: Ваша честь, мне тяжело, что наша семья оказалась в центре такого ужасного скандала. Я бы хотел, чтобы вы избавили нас от этого позорного пятна в лице моего брата. (Садится)
А. Зябликов (с места, вполголоса): И долго ты репетировал?
Шамраев: Подсудимый, ваша очередь ещё не пришла. Слово в защиту подсудимого предоставляется адвокату Яркину Аскольду Владимировичу.
Яркин: Спасибо, ваша честь. Обвинение выстроило перед нами, на первый взгляд, чёткую картину преступления. Но можно ли говорить о том, что сомнений в виновности моего подзащитного не осталось? Увы, нет. И подтверждение тому - те же факты, которые мы услышали в ходе заседания, но не в речи государственного обвинителя. В чём действительно не может быть сомнений, так это в том, что мой подзащитный переоделся в официанта и остался неузнанным. Но достаточно ли этого, чтобы приписать ему преступный умысел? В том-то и дело, что нет. Где следы того, что препарат, ставший причиной смерти Зябликова-старшего, побывал в руках моего подзащитного? Где анализ смывов с его рук, анализ карманов его одежды или поверхности стола, где Андрей Зябликов приготовлял свои эликсиры? Нет! И что самое главное - почему следствие и обвинение убеждены, что смертельная доза лекарства могла попасть в организм только с пищей? Действительно, ни до, ни после Анатолий Зябликов ничего не ел, но есть кое-что, что он не мог не положить в рот. Это "кое-что", ваша честь, капсула от изжоги - ведь после жареной пищи принять её было необходимо! О том, что Зябликов с этим лекарством не расставался, отмечают и его коллеги, и потерпевший. А что, в сущности, представляет из себя капсула? Она состоит из двух легко раскрывающихся половинок и внутри наполнена лекарством в порошке. А это значит, что заменить одни порошок другим не составляет труда. А кто имел доступ к капсулам потерпевшего? Вот тут и выясняется, что 10 мая в течение не самого короткого времени, пока шёл просмотр отснятой плёнки, они находились в руках свидетеля Лазутина! А что можно сказать о нём? Он враждовал с потерпевшим - это первое. Он имеет отношение к лекарствам и доступ к ним, через аптечный бизнес жены - это второе. И третье - это видеокамеры, от которых по неустановленным причинам оказалось скрытым, кто хозяйничал возле стола потерпевшего в павильоне, а также почему-то - дверь гримёрной самого Лазутина. Не потому ли, что никто не должен был узнать, что он предпочёл взамен разбора полётов со съёмочной группой? И не очень-то, кстати, похоже на совпадение, что почти аналогичные события обыгрывались в сценарии одного из выпусков передачи, а затем, возможно, произошли и в реальной жизни. Ваша честь, на основании всех фактов, исследованных в этом заседании, я прошу Зябликова Андрея Анатольевича оправдать и освободить из-под стражи в зале суда.
Шамраев: Реплика будет? (Ипатьев пожимает плечами) Судебные прения окончены. Подсудимый Зябликов, вам предоставляется последнее слово.
Зябликов (встаёт): Ваша честь, разыграть человека - ещё не убить его. Я невиновен.
Шамраев: Суд удаляется в совещательную комнату для вынесения приговора.

Короткова: Прошу всех встать! Суд идёт!

Входит Шамраев.

Шамраев: Провозглашается приговор. Именем Российской Федерации, федеральный суд в составе председательствующего судьи Шамраева, государственного обвиненителя Ипатьева, защитника адвоката Яркина, при секретаре Коротковой приговорил: Зябликова Андрея Анатольевича в совершении преступления, предусмотренного пунктом "з" части 2 статьи 105 УК РФ, то есть в убийстве, совершённом из корыстных побуждений, оправдать за непричастностью его к совершению преступления. Уголовное дело возвратить прокурору для установления лица, подлежащего привлечению к уголовной отвественности, вещественные доказательства сохранить. Меру пресечения Зябликову отменить, освободить из-под стражи в зале суда. (Конвойный уходит через дверь-панель) Признать за оправданным право на реабилитацию. Приговор может быть обжалован в десятидневный срок с момента его провозглашения. Прошу садиться.

Лазутин вскакивает с места и прежде, чем пристав у дверей успевает среагировать, выбегает в коридор.

А. Зябликов (смеётся): С таким и сыворотки моей не нужно!
Шамраев: Пристав! Задержите свидетеля! (Пристав убегает) Кхе-кхе. Суд разъясняет мотивы принятого решения. В заседании было установлено, что оправданный Зябликов имел мотив и возможность отравить своего отца лекарством, имел и доступ к нему. Но вместе с тем не было представлено убедительных доказательств тому, что отвар из трав, который Зябликов подмешал в пищу, содержал то самое лекарство. Более того, не проверялась версия, что препарат мог попасть в организм погибшего с капсулами, которые тот принимал. В пользу оправданного говорят и психологические доводы: ведь Зябликов с куда меньшим риском мог отравить те же капсулы, не прибегая к маскараду и не втягивая в свой план свидетеля Аветикяна. Его действия можно объяснить мистификацией, но не убийством. Оправданный, потерпевший, вам понятен приговор?
А. Зябликов: Да, ваша честь!
В. Зябликов: Дела-а... Простите, я хотел сказать - да, понятен.
Шамраев: Вы можете обжаловать его в течение 10 дней. То же относится и к вам, уважаемый Александр Павлович.
Ипатьев (глядя в сторону двери): Боюсь, у нас будут дела поважнее.
Шамраев: Судебное заседание объявляется закрытым. (Уходит в совещательную комнату)

У дверей Яркина, Юмурджакову и Андрея догоняет Вячеслав Зябликов.

В. Зябликов: Вы знаете... я вёл себя как идиот. Наверно, так лучше всего. Я хочу сказать - наша семья теперь совсем ни при чём, верно?
А. Зябликов: Можешь быть спокоен за свой магазин, Славик. Если, конечно, мой отпугиватель клиентов ещё не заработал...
В. Зябликов (икает): Что... э-э... кого?!
А. Зябликов: Шуток не понимаешь? (Яркину) Нет у меня совести, буду острить даже в аду на сковороде.
Яркин: Вот не знаю, как там с презумпцией невиновности в наши дни!

Адвокат и подсудимый, обменявшись взглядами, дружно покатываются со смеху.

Вместо заключения:
Виктор Лазутин находится под следствием. Среди его сокамерников оказалось несколько любителей судебных шоу, которые с завидной регулярностью устраивают ему "весёлую жизнь". Передача "Господа присяжные" объявила кастинг на роли судьи и адвоката. Звали туда и Яркина, но он отказался - пора было возвращаться в Озёрск, к жене и сыну.